Консультация №12499

Здравствуйте! Без сомнений апелляционный приговор является чрезмерно суровым и несправедливым. Назначение наказание 13 лет лишения свободы «закладчикам», самым низкоуровневым участникам сбыта наркотиков, не может быть справедливым, тем более учитывая, что двум осужденным только исполнилось 18 лет. Такое наказание является бесчеловечным. Судебная коллегия Кировского областного суда отменила приговор суда первой инстанции и вдвое увеличила осужденным наказание указав, что приговор оступившемся юношам 6 лет 6 месяцев лишения свободы является чрезмерно мягким и восстановление социальной справедливости возможно только при усилении им наказаний. Разве есть справедливость в том, что 18-летние «закладчики» осуждаются на 13 лет лишения свободы, а организаторы наркобизнеса остаются «неустановленными» и продолжают распространение наркотиков?
По жалобе В.:
1. Довод о том, что преступление совершено в несовершеннолетнем возрасте и поэтому наказание должно назначаться по правилам главы 14 УК РФ является не очень убедительным, так как квалифицирующий признак «группой лиц по предварительному сговору» предполагает, что лица вступили в сговор до начала совершения преступления.
С другой стороны, в этом вопросе возможно разное толкование, поэтому я предлагаю либо полностью отказаться от этого довода, либо убрать его в конец кассационной жалобы и может быть немного переформулировать. Следует учесть, что в УК не определено, считается ли преступление совершенным в несовершеннолетнем возрасте, если ко времени начала совершения преступления обвиняемый являлся несовершеннолетним или ко времени окончания. Учитывая наличие в этом вопросе правовой неопределенности, следует исходить из того, что если человек начал совершение преступления в несовершеннолетнем возрасте, то независимо от момента его окончания он подлежит ответственности по правилам главы 14 УК РФ. Во всяком случае, можно указывать, что умысел на совершение преступления возник в несовершеннолетнем возрасте, а судебная коллегия этого не приняла во внимание.
В жалобе важно указать, что судебной коллегией не приняты во внимание положения ст. 96 УК РФ, согласно которым в исключительных случаях с учетом характера совершенного деяния и личности виновного суд может применить положения главы 14 УК РФ к лицам, совершившим преступления в возрасте от восемнадцати до двадцати лет. Между тем судебная коллегия не рассмотрела возможность применения ст. 96 УК несмотря на то, что В. и О. исполнилось 18 лет всего за несколько месяцев до совершения преступления, сговор между ними состоялся в несовершеннолетнем возрасте, а ранее они ни в чем предосудительном замечены не были, каких-либо данных, отрицательно их характеризующих, материалы дела также не содержат, в совершении преступления раскаялись и активно содействовали расследованию и раскрытию преступления.
В аналогичных обстоятельствах суды применяют ст. 96 УК РФ, см., например, следующие решения Московского городского суда: Апелляционное определение от 14 июня 2017 года по делу Г. и П. № 0-8675/2017, а также Постановление Президиума от 20 июня 2017 года по делу N 44у-203/2017, Постановление Президиума от 4 июля 2017 года по делу N 44у-239/2017, Постановление Президиума от 12 сентября 2017 года по делу N 44у-421/2017, Апелляционное определение от 5 марта 2018 года по делу № 10-3428/2018.).
2. Опровергая доводы защиты о том, что действия осужденных правильно квалифицированы судом первой инстанции как единое неоконченное преступление судебная коллегия указала, что И. не сообщил адреса тайников О., но это не влияет на квалификацию преступления как оконченного, так как с учетом отведенной им роли они не должны были сообщать информацию о мете нахождения «закладок» конечным потребителям. При этом судебной коллегией не учтено, что факт несообщения И. о месте «закладок» О. и В. исключал возможность передачи этих сведений другим неустановленным лицам, которые должны были сообщать эту информацию конечным потребителям. Таким образом очевидно, что по независящим от осужденных обстоятельствам, они совершили неоконченное преступление, так как ни они, ни другие лица не сообщили приобретателям о месте хранения наркотических средств.
В этой части доводы кассационной жалобы соответствуют правовой позиции, изложенной в Постановлении Президиума Верховного суда Республики Башкортостан от 26 июля 2017 года по делу № 44у-161/2017. Президиум ВС РФ указал, что при отсутствии доказательств того, что осужденные сообщили приобретателю о месте хранения наркотических средств, и то, что закладки сделаны в обусловленном с ним месте в действиях усматриваются признаки не оконченного преступления, а покушение на его совершение.
Более того сбыт наркотиков признается неоконченным преступлением, если судом установлена только передача сведений о «закладках» неустановленному соучастнику, но не установлено были ли сообщены эти сведения приобретателям наркотиков (Апелляционное определение Свердловского областного суда от 24 ноября 2017 года по делу N 22-8580/2017).
3. В части незаконности привлечения к ответственности по ст. 150 УК также следует учитывать вышеназванное Постановление Президиума ВС РБ. Что конкретно осужденный В. обещал И.? Правильно указано, что В. не мог обещать быстрого заработка, так как не распоряжался доходами от сбыта наркотиков. Кроме того, можно указать, что В. не имел влияния на И., был старше И. на несколько месяцев, а факт совместного с несовершеннолетним участия в совершении преступления не образует состава преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ. Так же можно указать на показания матери И., которая полагала, что совершение И. преступления было обусловлено желанием утвердиться перед более обеспеченными сверстниками.
По кассационной жалобе О. (оставил комментарии, многое не понятно сформулировано). Все указанное по жалобе В. также применимо для О.
Приведенная в кассационной жалобе И. ссылка на апелляционное определение ВС РФ от 16 мая 2018 года № 5-АПУ18-16СП также указывает на необходимость квалификации деяния как неоконченного, однако указывает на правомерность квалификации каждой закладки как самостоятельного преступления, с чем нельзя согласиться. В п. 2 кассационной жалобы правильно приводится довод о необходимости квалификации действий по размещению 23 «закладок» и хранению при себе 7 закладок, которые он не успел разместить в тайники, как единого длящегося преступления. Также полагаю, не следует указывать в кассационной жалобе И. на то, что в совершении преступление его вовлек В.
Полагаю, с учетом изложенного следует доработать кассационные жалобы.