Президент РФ: подписан закон, запрещающий провокацию

24 июля Президент подписал Федеральный закон № 211-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия экстремизму", принятый Государственной Думой 6 июля и одобренный Советом Федерации 11 июля 2007 года. Законом вносятся поправки в ряд законодательных актов: УК, УПК, КоАП, законы о СМИ, о ФСБ, избирательное законодательство, собственно Федеральный закон "О противодействии экстремистской деятельности", а также в Федеральный закон "Об оперативно-розыскной деятельности".
Изменения, внесенные в статью 5 последнего, вводят запрет органам (должностным лицам), осуществляющим ОРД, "подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий (провокация)", а также фальсифицировать результаты оперативно-розыскной деятельности.
Оставим за скобками антиэкстремистское содержание закона, представляющего собой конгломерат норм как расширяющих, так и сокращающих рамки узаконенных политических репрессий. Каков бы ни был этот закон в целом, поправки в закон об ОРД — событие революционное, равное по заложенному в нем позитивному потенциалу равное разве что декабрьскому, 2003 года, пересмотру УК.
Как проскочила эта поправка?
Основная заслуга в этом — Европейского суда по правам человека. После принятия решений по делам Ваньяна и Худобина, российские власти поняли: Страсбург занял твердую позицию, признавая проверочную закупку в форме провокации не соответствующей статье 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
В Постановлении по делу Ваньяна Суд обозначил границы приемлемой проверочной закупки: "Когда случается, что действия тайных агентов направлены на подстрекательство преступления, и нет оснований полагать, что оно было бы совершено без их вмешательства, то это выходит за рамки понимания тайный агент и может быть названо провокацией. Такое вмешательство и его использование в разбирательстве уголовного дела может непоправимо подорвать справедливость суда".
Этот подход получил развитие в Постановлении от 26 октября 2006 года по делу "Худобин против России" (на русском языке пока не доступно). Суд признал, что и в данном деле преступление не было бы совершено, если бы не вмешательство сотрудников милиции, что заявитель вряд ли был торговцем наркотиками, известным в качестве такового правоохранительным органам. Напротив, операция была направлена на любого, кто согласился бы приобрести героин для осведомителя.
Убедившись в отсутствии надлежащих законодательных ограничений такой практики, Суд указал: "Законы страны не должны допускать использование доказательств, полученных в результате провокации со стороны лиц, наделенных государственными полномочиями".
Это требование Суда поправками в закон об ОРД полностью удовлетворено.
Нельзя сбрасывать со счетов и то, что системное нарушение Конвенции чревато возрастающими бюджетными выплатами. Ваньяну было назначено 3000 Евро в качестве компенсации морального вреда, Худобину — уже 12 000 Евро. Так как почти все дела по сбыту строятся в РФ по провокационной схеме, поток жалоб осужденных по статье 2281 УК грозил стать многотысячным, а штрафы — прибавлять в весе.
Сыграла роль и позиция Верховного Суда РФ, указавшего в Постановлении Пленума от 15 июня 2006 года: "Результаты оперативно-розыскного мероприятия могут быть положены в основу приговора, если они получены в соответствии с требованиями закона и свидетельствуют о наличии у виновного умысла на незаконный оборот наркотических средств или психотропных веществ, сформировавшегося независимо от деятельности сотрудников оперативных подразделений, а также о проведении лицом всех подготовительных действий, необходимых для совершения противоправного деяния."
Но ни Европейский суд, ни Верховный не оказали сдерживающего воздействия на правоприменителя — прежде всего, на того низового опера, с которого начинается уголовное дело. А начавшись, неминуемо дозревает до обвинительного приговора: оправдательных в РФ не бывает.
Поэтому максимум, что мог сделать в этой ситуации законодатель — это запретить провокацию непосредственно законом об ОРД, тем законом, которым одним оперируют оперы, обосновывая правомерность своих действий.
Нельзя не отдать должное заместителю директора ФСКН Александру Федорову, заявившему о необходимости запрета провокации еще до внесения нынешней поправки. В журнале "Наркоконтроль" (№ 2 за 2007 год) Федоров писал о необходимости "на уровне федерального закона установить запрет на провокацию преступления, т.е. склонение оперативными сотрудниками или лицами, оказывающими им содействие, к совершению преступления лиц, в отношении которых не имеется данных о наличии у них противоправных намерений".
Будет ли соблюдаться этот жесткий запрет? Развернет ли он, наконец, российскую уголовную наркополитику? Слышат ли генерал-полковника Федорова десятки тысяч его подчиненных? И как им быть? За несколько лет переквалификации из налоговых полицейских в наркополицию они только и выучились провоцирующей закупке.
На 27 июля закон не опубликован (должен быть опубликован в течение недели после дня подписания Президентом). Вступает в силу по истечении 10 дней после дня их официального опубликования.