Гражданин Узбекистана Виктор Киютин, признанный ВИЧ-инфицированным, выехавший в 2003 году в Россию, женатый на гражданке России и имеющий с ней ребенка, не мог получить в РФ разрешение на временное проживание и затем вид на жительство без сертификата об отсутствии ВИЧ-инфекции. Киютин проиграл все суды и подлежал депортации. Власти действовали на основании федеральных законов «О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)» и «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации», исключающих легализацию в РФ иностранцев, имеющих ВИЧ. Не помогло заявителю и Определение Конституционного Суда РФ от 12 мая 2006 года по жалобе гражданина Украины Х., в котором указывалось, что вышеназванные запреты не могут быть императивными, должны применяться с учетом конкретных обстоятельств, в том числе интересов ребенка, состояния здоровья заявителя и других уважительных причин.
Но как показал случай Киютина, Определение КС срабатывает далеко не всегда, хотя у нас есть пример положительного судебного решения по такому же вопросу (см. консультацию № 2520).
Киютин обратился в Европейский Суд, который своим постановлением удовлетворил жалобу, установив дискриминацию по признаку состояния здоровья и нарушение права на уважение семейной жизни. Более того, сами нормы законов о запрете пребывания ВИЧ-инфицированных иностранцев в РФ признаны неоправданным ограничением прав человека. Как отметил Суд, из 47 государств – членов Совета Европы только три (Армения, Молдова и Россия) сохраняют в своем законодательстве нормы о депортации по этому признаку, и семь государств (кроме перечисленных - Андорра, Кипр, Словакия и Литва) требуют предоставления соответствующего сертификата.
Отвечая на запрос ЕСПЧ по данному делу, Правительство, защищая оспариваемые ограничения сослалось на опасность, «которую представляет ВИЧ для личной, общественной и национальной безопасности и существования человечества, а также необходимостью обеспечить защиту прав и законных интересов населения». Но это не удовлетворило ЕСПЧ. Как говорится в Постановлении, российские власти «не объяснили, как предполагаемая угроза национальной безопасности и существованию человечества связана с конкретной ситуацией заявителя, какие социально-экономические и демографические последствия может повлечь за собой его присутствие на территории России, и почему отказ в виде на жительство способствовал защите прав и интересов других лиц».
Поскольку заявитель, несмотря на судебное решение, депортирован не был, Правительство РФ, во-первых, не соглашалось считать его жертвой, во-вторых, предложило заявителю «вести свою семейную жизнь в Узбекистане, где жена и дочь могли к нему присоединиться», а в-третьих, заявило, что так как Киютин «не нуждался в визе для въезда в Россию на срок до девяноста дней, он мог выезжать из России каждые девяносто дней, а затем возвращаться». Эти предложения шокировали Страсбург: «Суд с глубокой обеспокоенностью отмечает аргумент Правительства о том, что заявитель мог обойти положения Закона об иностранцах, выезжая и повторно въезжая в Россию каждые девяносто дней. Это ставит под сомнение искренность заявлений Правительства о проблемах общественного здравоохранения, связанных с пребыванием заявителя в России».
Самое удивительное во всем этом то, что Правительство РФ еще в 2006 году внесло в Думу проект закона о безоговорочном исключении из законов об иностранцах и о ВИЧ тех самых дискриминационных положений мотивируя это тем, что «характер распространения ВИЧ-инфекции указывает на нецелесообразность дальнейшего сохранения указанного требования». Хотя правительственные законопроекты всегда получают в Думе зеленый свет, предложение отменить хоть какой-то запрет привело «Единую Россию» в ступор. Проект пролежал под сукном более 5 лет и в марте 2011 года был отозван.
Постановление ЕСПЧ по делу Киютина, имеющее для РФ высшую юридическую силу, обязывает Правительство внести такой же законопроект заново. Иностранцам же, сталкивающимся с ограничениями на пребывание в РФ в связи с ВИЧ следует, отстаивая свое право, ссылаться на позицию Европейского Суда независимо от их семейного положения и каких-либо уважительных причин.