Как известно, по числу жалоб на нарушение гарантий Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенции) Россия в ЕСПЧ традиционно занимает одно из лидирующих мест. При этом значительное число жалоб против России – о нарушении властями гарантий статьи 3 Конвенции о запрете пыток и бесчеловечного либо унижающего человеческое достоинство обращении, возникающими по трем основным вопросам: 1) условия содержания в следственных изоляторах; 2) условия конвоирования (перевозки) заключенных из следственных изоляторов в суд или в следственные органы и обратно; 3) участие заключенных под стражу лиц в заседаниях судов в железных клетках или в стеклянных боксах. Подробно о статистике рассмотрения ЕСПЧ жалоб против России на нарушение статьи 3 Конвенции опубликован целый ряд обзоров – см., например, статью «Россия лидирует по количеству нарушений ст. 3 Конвенции» на сайте Новой адвокатской газеты за 31 августа 2019 года.
Однако, предметом настоящей статьи является не обобщение существующей прецедентной практики ЕСПЧ по выше указанным трем категориям нарушений, а некоторые замечания по обращениям с такими жалобами в ЕСПЧ и на особенности подачи таких обращений.
1. Условия содержания в следственном изоляторе
Ранее, до 2020 года, обращение с такими жалобами в ЕСПЧ зачастую не требовало принятия заявителем мер к защите нарушенного права на национальном уровне – после коммуницирования нередко объединенных ЕСПЧ в одно производство жалоб заявителей властям РФ, власти либо оспаривали достоверность сообщенных заявителями сведений об условиях их содержания в следственных изоляторах (далее – СИЗО), либо (чаще) предлагали заключить с заявителем мировое соглашение с выплатой суммы в несколько тысяч евро (в зависимости от срока и характера признаваемого властями РФ нарушения). Однако, ФЗ от 27.12.19 г. №494-ФЗ в Кодекс административного судопроизводства РФ (далее – КАС РФ) была введена статья 227.1 об особенностях подачи и рассмотрения требования о присуждении компенсации за нарушение условий содержания под стражей или содержания в исправительном учреждении, вступившая в действие с 27.01.2020 г., и в марте 2020 г. (опубликовано 9 апреля 2020 г.) ЕСПЧ вынес прецедентное решение по жалобам Шмелева и других заявителей против России (всего 17 заявителей) об отказе в рассмотрении их жалоб на условиях содержания в СИЗО или ИУ в связи с неисчерпанием ими средств защиты права путем обращения в суды общей юрисдикции в порядке ст. 227.1 КАС РФ, согласившись с доводами властей РФ о том, что указанная норма национального права создает новое средство защиты. Популярно существо указанного постановления ЕСПЧ изложено на сайте «Новой адвокатской газеты» в статье «ЕСПЧ: в РФ созданы эффективные средства правовой защиты по обжалованию плохих условий в СИЗО и тюрьмах» (от 16.04.20 г.). Поэтому на сегодняшний день, любому обращению с жалобой в ЕСПЧ на условия содержания в СИЗО должны предшествовать: 1) обращения заявителя в суд общей юрисдикции с административным исковым заявлениям в порядке ст.ст. 227, 227.1 КАС РФ; 2) рассмотрение такого иска судом и вынесение по нему решения; 3) при несогласии с решением суда первой инстанции – обжалование заявителем такого решения в вышестоящий суд в апелляционном порядке. Поскольку выше указанное решение ЕСПЧ коснулось жалоб заявителей, поданных на условия содержания в СИЗО / ИУ в 2017 – 2018 гг., т.е. когда ст. 227.1 КАС РФ еще не было, следует понимать, что необходимость прохождения выше указанной процедуры КАС РФ применена и к тем заявителям, которые ранее (до 2020 г.) уже обратились с жалобами в ЕСПЧ – часть 2 статьи 5 ФЗ от 27.12.19 г. №494-ФЗ, которым в КАС РФ была введена ст. 227.1, установила для заявителей, уже обратившимися с жалобами в ЕСПЧ на нарушение условий содержания в СИЗО / ИУ, 180-дневный (в отличие от общего для КАС РФ 3-месячного) срок с даты вступления в действие ст. 227.1 КАС РФ на подачу административного иска, и некоторые известные нам заявители с такими исками обратились, столкнувшись с достаточно проблемными вопросами процедурного и организационного характера, которые мы бы объединили в несколько групп.
1. Содержащемуся в СИЗО / ИУ лицу иной раз сложно составить надлежаще правильно административное исковое заявление и полноценно учесть процедурные правила его подачи без помощи юриста / адвоката; при этом, получив такое административное исковое заявление, суды общей юрисдикции вначале оставляют его без движения по формальным основаниям, а затем (в случае если содержащееся в СИЗО / ИУ) лицо не успело устранить указанные судом недостатки в установленный судом срок), такое административное исковое заявление возвращают заявителю без рассмотрения; ожидаемым следствием такого возврата становится уже пропуск заявителем срока обращения в суд с административным исковым заявлением, даже если, в итоге, в новом своем заявлении он все-таки сумеет устранить все формальные замечания. В качестве для лиц, содержащихся в ИУ / СИЗО, как ни странно, судьи указывали, например, не приведение административным истцом в иске сведений о номере его электронной почты и номере факса. В ходатайствах об отсрочке уплаты государственной пошлины содержащимся в ИУ лицам суды также отказывали на том основании, что истец не доказал, что не имеет возможности государственную пошлину оплатить. Попытки направления содержащимся в ИУ лицом административного искового заявления из ИУ через супругу, которой проще распечатать все необходимые документы и оплатить пошлину, в известных нам примерах были неэффективными – административные иски возвращены судом на том основании, что суд не уверен, что с иском обратилось надлежащее лицо, т.к. заявитель содержится в ИУ, а почта поступила в суд с иного адреса (отделения связи). Иными словами, ограниченному в возможностях обращения с административным исковым заявлением содержащемуся в ИУ / СИЗО лицу доступ к правосудию в порядке КАС РФ (по аналогии с обращениями с исками в рамках ГК / ГПК РФ) всегда был непрост, а доступ к правосудию в смысле защиты его права, гарантированного ст. 3 Конвенции, ввиду признанной ЕСПЧ эффективным средством защиты на национальном уровне ст. 227.1 КАС РФ, де-факто стал существенно ограничен.
2. Обращение за оказанием юридической помощи к адвокату для подачи административного искового заявления – в смысле заключения соглашения – для многих категорий содержащихся в СИЗО / ИУ лиц недоступен в силу длительности процедуры рассмотрения судами дел в порядке КАС РФ, а, следовательно, далеко не для всех приемлемой суммы справедливого гонорара адвокату. Так, например, по текущим рассматриваемым районными судами Санкт-Петербурга и Ленинградской области административным исковым заявлениям уже проведено более 4 заседаний судов (с лета по осень текущего года), нередко заседания откладывались в связи с непредоставлением СИЗО документов или неявкой представителя СИЗО в суд. И, конечно же, представители органов ФСИН оспаривали доводы административных истцов в полном объеме, а следовательно, их письменные возражения подлежали изучению и требовалось подготовка по ним мотивированных письменных мнений со стороны истца, а также ходатайств суду об истребовании дополнительных материалов. Это уже не говоря о том, что для участия в деле содержащемуся в СИЗО / ИУ лицу потребуется еще и оформить надлежащую доверенность на адвоката для представления своих интересов в суде по административному иску. Привлечь же в качестве представителя свою супругу, и воспользоваться при этом общедоступными рекомендациями по обращению в суды в порядке КАС РФ или т.н. «дистанционными консультациями» адвоката содержащиеся в СИЗО / ИУ лица, если супруга не имеет высшего юридического образования, не могут (см. ограничение ч. 1 ст. 55 КАС РФ). В итоге, у содержащегося в СИЗО / ИУ лица, у которого есть исчерпывающие основания заявить о существенном нарушении условий его содержания, возникает резонный вопрос: а покроет ли компенсация за нарушения этих условий, если таковая будет все же присуждена судом в порядке ст. 227.1 КАС РФ, его расходы на оплату соглашения с адвокатом, или более разумно при столь сложных процедурных вопросах, потерпеть эти условия дальше?
2. Условия конвоирования (перевозки) заключенных из СИЗО в суды / следственные органы и обратно
По данной категории жалоб аналогичного выше приведенному решения ЕСПЧ не принимал. Условия эти сохраняются проблемными с т.з. гарантий ст. 3 Конвенции, и состоят, как известно, в том, что в недостаточном по площади помещении т.н. сборной камеры заключенные перед перемещением их в конвойную машину содержатся по несколько часов (например, с 6 утра до 12 или даже до 14 часов дня). Количество скамеек в сборной камере ограничено – не соответствуют числу собираемых там заключенных. Многие собранные заключенные в этой камере конечно же, курят. Количество санузлов в такой камере неадекватно числу собранных в ней заключенных и т.д. Далее имеет место ненадлежащая площадь на 1 заключенного в кузове конвойной автомашины, в которой (в зависимости от продолжительности пути и числе судов / следственных органов, по которым заключенных развозят) время перевозки может достигать нескольких часов. В жаркое время года вентиляция в конвойной машине (если таковая имеется) может быть неэффективной. Обратная дорога из суда / следственного органа в СИЗО примерно в обратном порядке. Сбор конвоем в автомашину по нескольким судам / следственным органам заключенных, которых к позднему вечеру доставляют на этой машине в СИЗО, где опять же та же сборная камера, и иной раз в полночь – возвращение в камеру. Жалобы на подобные условия конвоирования (перевозки) на настоящее время сохраняют свою актуальность, т.к. прохождения процедуры обжалования в порядке КАС РФ не требуют.
3. Участие содержащихся под стражей лиц в судебных заседаниях в железных клетках и в стеклянных боксах
Жалобы на содержание в судебном заседании в железной клетки свою актуальность сохраняют – недопустимость такого явления уже признана не только ЕСПЧ, но и властями РФ, но клетки во многих судах по прежнему заменить на иное не могут. Особенность есть в подаче жалобы на нарушение гарантий ст. 3 Конвенции в связи с участием в заседании суда в стеклянном боксе. Участники уголовного судопроизводства знают, что железная клетка – это не эстетично и унизительно для обвиняемого, но де-факта она все же сохраняет более реальное присутствие обвиняемого в зале суда и его общения с защитником. Стеклянный бокс в этом смысле железной клетке в чем то проигрывает, но так уж решили, что в отличии от железной клетки нахождение обвиняемого в суде в стеклянном боксе не всегда нарушает гарантии ст. 3 Конвенции. При подаче жалобы в ЕСПЧ на нарушение таких гарантий применительно к стеклянному боксу, следует учитывать, прежде всего, постановление ЕСПЧ по жалобе Ярослава Белоусова против России (2653 / 13 и 60980 / 14 от 04.10.2016 г.). Англоязычный текст указанного постановления доступен на сайте ЕСПЧ, русскоязычный текст (перевод) – в АПС «Консультант+», «Гарант» и др. В разделе Е указанного Постановления ЕСПЧ описаны следующие условия содержания заявителей в стеклянных боксах в зале Московского городского суда: в стеклянной кабине размерами 3,2 х 1,7 х 2,3 м в зале суда содержалось 10 подсудимых (п. 74); заявитель утверждал, что «стеклянная кабина была очень маленькая и что в ней плохо работала вентиляция, а также что она практически звуконепроницаема, а это мешает подсудимым участвовать в слушании дела и общаться с адвокатом. У скамей нет спинок, а из-за нехватки места невозможно держать документы, в ходе слушаний отсутствовала возможность советоваться с адвокатом или изучать материалы дела. Кроме того, заявитель отмечал, что из кабины он не мог видеть рассматриваемые на заседании видеоматериалы вследствие большого расстояния между кабиной и экраном и плохого зрения» (п. 75 и п. 118). Власти РФ утверждали, что стеклянная кабина в суде - это стационарная конструкция, состоящая из стальной рамы и листов пуленепробиваемого стекла с перегородкой внутри, потолка из стальной сетки-рабицы и укрепленной двери, в кабине имеются скамьи. В стенах кабины оборудованы прорези для обмена документами между подсудимыми и их адвокатами, вентиляционные отверстия располагаются на уровне пола, а рядом со скамьей подсудимых установлен кондиционер. Кабина оснащена микрофонами, позволяющими советоваться с адвокатами и облегчающими подсудимым участие в слушании дела. Власти Российской Федерации уточнили, что конвоиры охраняют кабину с обеих сторон, наблюдают за подсудимыми и пресекают любые попытки "вступить в контакт с посторонними".
Вместе с тем с разрешения суда подсудимые могут общаться со своими адвокатами (п. 74 и п. 119). В пунктах 125 и 126 постановления ЕСПЧ относительно содержания подсудимых в стеклянных кабинах указал:
«Европейский Суд согласен с властями Российской Федерации в том, что, вообще говоря, содержание подсудимых за стеклянными перегородками или в стеклянных кабинах само по себе не предполагает унижения, достаточного для того, чтобы достичь минимального уровня жестокости, как при содержании в металлических клетках. Однако этот уровень может достигаться, если все обстоятельства их содержания в таких местах, взятые в совокупности, причиняют им страдания или лишения, превышающие неизбежный уровень страданий заключенного под стражу лица…. (в то же время)…Европейский Суд отмечает, что 10 подсудимых содержались в стеклянной кабине площадью 5,4 кв. м, так что они сидели практически вплотную друг к другу. В подобных условиях они должны были находиться на каждом судебном заседании по нескольку часов три дня в неделю на протяжении около двух месяцев. Кроме того, судебный процесс по делу заявителя вызвал большой резонанс и подробно освещался российскими и международными средствами массовой информации, поэтому в стесненных условиях заявители постоянно представали перед широкой аудиторией. Этого достаточно для того, чтобы Европейский Суд пришел к выводу, что условия содержания в зале заседаний N 338 Московского городского суда представляли собой унижающее достоинство обращение, нарушающее требования статьи 3 Конвенции».
Однако, по условиям содержания в стеклянных кабинах, которые затем были в отношении подсудимых измены в смысле скученности (10 человек) на лучшие, ЕСПЧ в п. 127 постановления не признал нарушения статьи 3 Конвенции, указав:
«В отношении последующего содержания подсудимых в зале заседаний N 635 Европейский Суд отмечает, что при их размещении в двух кабинах на заявителя приходилось не менее 1,2 кв. м, что позволяло избежать неудобств и унижения, связанного с чрезмерной скученностью. Европейский Суд не располагает достаточными доказательствами, подтверждающими, что вентиляция, отопление или охлаждение воздуха в стеклянных кабинах в зале заседаний N 635 являлись неудовлетворительными. Сложности, которые стеклянные кабины предположительно создавали для участия заявителя в судебном разбирательстве и его общения с адвокатом, можно считать факторами, усугубляющими тревогу и страдания подсудимых, но самих по себе их недостаточно для достижения порога применения статьи 3 Конвенции. Следовательно, Европейский Суд приходит к выводу, что условия содержания в зале заседаний N 635 Московского городского суда не достигли минимального уровня жестокости, запрещенного статьей 3 Конвенции».
Таким образом, в отличие от участия подсудимого в металлической клетке в заседании суда нарушением гарантий статьи 3 Конвенции ЕСПЧ обычно признает, то условия содержания в стеклянном боксе (стеклянной кабине) ЕСПЧ таковым признает не всегда – все зависит от числа находящихся на той или иной площади стеклянной кабины лиц, продолжительности судебного заседания и прочих выше описанных критериев.
На профильных для вопросов обращения в ЕСПЧ сайтах Интернет на сегодня уже представлены типовые рекомендации и образцы административных исковых заявлений – см., например, здесь.
Полагаем, что данная статья может быть полезная для лиц, содержащихся в СИЗО и ИК, чьи права типовыми условиям содержания, конвоирования или условиями участия в судебных заседаниях нарушены со стороны властей РФ.