Консультация №78

13.06.2007

Спрашивает Игорь Александрович

Здравствуйте! Обращаюсь к вам повторно с аналогичным вопросом, только немного в другой постановке. 27 апреля арестовали моего сына. Обвиняют в сбыте (официально в полном объеме обвинение пока еще не представлено). В качестве доказательств предъявляют ссылку на два эпизода от 27 февраля и 9 марта, когда по версии следствия, гражданин "Х" приобретал у обвиняемого по 2,2 г. гашиша и потом сдавал это сотрудникам ФСНК. Как уж они это дело оформляли, пока точно не известно, устно ссылаются на проведение проверочной закупки. Но главное, на мой взгляд, то, что ни в одном из случаев после этих закупок не проводилось задержание и досмотр подозреваемого, никаких меченых денег, естественно, не найдено. В материалах экспертиз также ничего не говорится о том, что на бумажках, в которые был упакован гашиш, найдены отпечатки пальцев обвиняемого. Т.е. никаких реальных доказательств, кроме заявления участника закупки. Ссылаются также на свидетеля, который, якобы видел как закупщик входил в квартиру к обвиняемому, а выйдя из нее, предъявил сотрудникам "закупленный" гашиш. Обвиняемый все отрицает, в очной ставке с “покупателем” отказали. Показания по части сбыта обвиняемый давать отказался. 27 апреля у него на квартире было найдено 2,3 г. гашиша, он утверждает, что это было приобретено им для личного потребления. Но по этому эпизоду обвинений в сбыте не предъявляется. Он был нужен сотрудникам ФСНК, видимо, только как повод для заключения под стражу. Помогите, пожалуйста, советом, как обвиняемому вести себя на суде, можно ли в качестве главного аргумента защиты избрать то, что проверочные закупки не завершались задержанием и досмотром продавца, а, следовательно, и не могут быть доказательством его вины? Ведь реально могли оклеветать. А показаниям "свидетеля", видевшего, что закупщик входил в квартиру, можно противопоставить показания других свидетелей о том, что в указанные периоды времени никаких посетителей не было. И вообще, даже с учетом суровости судов при рассмотрении дел по 228 ст., какова практика отношения к таким “доказательствам” следствия?

Отвечает

адвокат Константин Кузьминых

Относительно проверочных закупок могу Вам сказать, что одно из таких мероприятий весьма подробно исследовалось Санкт-Петербургским городским судом с участием присяжных заседателей. Процесс этот весьма подробно представлен на сайте narcom.ru, поэтому там в разделе “Закон суров” вы легко найдете материал “Проверочная закупка: под взглядом суда присяжных”. Сразу скажу, что в этом процессе прокуратура и ФСБ предприняли все возможное, чтобы доказать виновность сотрудников милиции в фальсификации ОРМ, но не доказали – наши подзащитные были оправданы. Тем не менее, для иллюстрации данного мероприятия этот материал весьма подходит – посмотрите сами.

Теперь что касается реальных фальсификаций, которые, естественно, случаются. Причин фальсификации в основном две: неграмотная, но честная работа сотрудников или намеренная фальсификация результатов оперативно-розыскного мероприятия с целью привлечь к ответственности заведомо невиновное лицо.
И если во втором случае, фальсификация осуществляется намеренно обычно с корыстной целью, то в первом, при неграмотной работе сотрудников, возникают признаки все той же фальсификации.
Насколько суд здесь разберется и кому поверит – этот вопрос заранее решен быть не может.
Вот Вы говорите, что подозреваемый не досматривался ни в одном из случаев. Это не очень правильно. После проведения проверочной закупки подозреваемого следовало задержать, провести его досмотр в присутствии понятых и изъять находящиеся при нем денежные купюры. Если деньги он оставил в квартире, то же самое проводится в его квартире.
Другое дело, закупщик не досматривался перед проведением закупки, т.е. оперативные сотрудники не составляли протокол досмотра лица, которому перед закупкой вручаются денежные купюры. В свою очередь эти денежные купюры должны быть описаны в протоколе досмотра, плюс к тому желательно их ксерокопировать и ксерокопии заверить подписями понятых.
Затем закупщик, после того как приобретет наркотик, должен быть повторно досмотрен, о чем составляется опять же протокол досмотра с участием понятых. В протоколе указывается, что при закупщике обнаружено такое-то вещество. Вещество направляется на экспресс-анализ, эксперты выдают справку о том, является ли вещество наркотическим средством и каким именно, указывают массу наркотического средства. Закупщик же должен пояснить, что приобрел это вещество у такого-то лица, в такое-то время, по такому-то адресу.
Если ничего этого нет, то нет и проверочной закупки. Что в этом случае прокуратура будет предоставлять суду в качестве доказательства? Показания свидетелей, которые якобы видели, что этот закупщик выходил из квартиры подсудимого и при выходе показал, что при нем находится наркотическое средство? Грамотный следователь на основе такого материала и дело возбуждать не станет – просто укажет оперативным сотрудникам на то, что проверочную закупку надо проводить с учетом требований Закона об ОРД и ведомственных приказов, а в отношении закупщика предложит оформить добровольную сдачу наркотика. На том вопрос и закроют.
В Вашем случае дело возбудили, поэтому нельзя до ознакомления с материалами дела в порядке ст. 217 УПК РФ точно знать, какие материалы оформлялись при проведении проверочной закупки.
Но то, что при подозреваемом, обвиняемом не было обнаружено и изъято денежных купюр – это весьма странно. Деньги на проведение закупки оперативные сотрудники используют либо свои собственные либо полученные в бухгалтерии. Поэтому просто так уйти этим деньгам никто не даст. Конечно, бывают случаи, когда продавец уходит вместе с деньгами, но это как бы ЧП. Поэтому что будут пояснять сотрудники ФСНК относительно денег – это важно. Если при этом окажется, что и при проведении закупки имели место нарушения (то ли ксерокопирование денежных купюр не проводилось, то ли номера их переписаны в протоколе неверно (их, кстати, рекомендуется детально сверять), то возникают серьезные основания для признания доказательств, полученных в результате ОРМ недопустимыми.
Для профилактики попробуйте направить адвокатский запрос в ЦБ относительно номеров указанных в протоколе денежных купюр: может быть будет интересный для дела ответ. В любом случае, если денежные средства пропали, то нельзя исключить, что их вообще не было.
Что касается упаковок гашиша, на которых, как Вы говорите, не установили следы рук, то это несерьезно. Дело в том, что на упаковках установить эти следы мало когда удается, поэтому никто этого не делает. Кроме того, сами упаковки после всех операций успели побывать в самых разных руках: у оперативных сотрудников, у закупщика, у эксперта и пр. – так что искать на них следы рук подозреваемого было бы как-то неловко.
Что касается Вашего довода о “клевете”, то надо пояснить мотивы, иначе всерьез такой довод никто обсуждать не будет. Здесь как всегда мы упираемся в вопрос о заинтересованности сотрудников ФСНК. Если корыстный мотив их действий может быть установлен, то надо разбираться в деталях. Если нет, то этот вопрос ни о чем.