Но соломку подстелили...

пересмотр приговора

27.04.2021

Опубликован Обзор судебной практики ВС РФ №1-2021.

Начну с плохого. Известным обычаем Верховного Суда всегда был принцип принятия противоположных по смыслу решений на одну и ту же тему. Из человеколюбия, по-видимому. И прокурор и адвокат по одному и тому же делу всегда найдут в базе ВС подходящее им решение.
Судебная коллегия ВС РФ Определением № 3-УДП20-22-К3 признала не обязательным наличие изъятого вещества и установление экспертизой его размера для привлечения к уголовной ответственности за сбыт. Еще недавно чуть было ни был принят закон , запрещающий возбуждать дело при отсутствии исследованного вещества. Закон провалился, а ВС тут же задул в другую дуду.
Теоретически правильно: никакие доказательства не имеют заранее установленной силы или обязательности. Доказательства оцениваются в их совокупности. Но в данном случае, тем более выделенном Постановлением Президиума в Обзоре, то есть как образец, совокупность доказательств является очевидно недостаточной.
По приговору суда первой инстанции Б. осужден по п. «а» ч. 3 ст. 228.1 , п. «г» ч. 4 ст. 228.1 , ч. 1 ст. 228.1 УК РФ (преступление 26 сентября 2017 г.), ч. 1 ст. 228.1 УК РФ (преступление 27 сентября 2017 г.). Суд первой кассационной инстанции отменил приговор в части осуждения Б. по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ (преступление 27 сентября 2017 г.) с прекращением дела на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления с признанием за ним права на реабилитацию. Заместитель Генерального прокурора в кассационном представлении просил отменить кассационное определение в части отмены судебных решений по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ за преступление, совершенное 27 сентября 2017 г., и направить уголовное дело в этой части на новое кассационное рассмотрение. Судебная коллегия удовлетворила представление, указав следующее: « Как установлено судом в приговоре, 27 сентября 2017 г. в период с 8 часов 00 минут до 10 часов 30 минут осужденный Б., действуя по просьбе Р. и имея умысел на сбыт ему наркотических средств, передал последнему приобретенное у неустановленного лица наркотическое средство alpha РVР, аlрhа РНР, являющееся производным N-метилэфедрона, получив за это личную выгоду в виде частичного погашения задолженности перед Р. за ранее приобретенный у него автомобиль. Указанные действия Б. органами предварительного следствия, а затем и судом квалифицированы по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ (преступление 27 сентября 2017 г.) как незаконный сбыт наркотических средств. Суд кассационной инстанции, признавая неподтвержденным наличие в действиях осужденного состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228.1 УК РФ (преступление 27 сентября 2017 г.), сослался на то, что наркотическое средство, сбыт которого вменялся в вину Б., не было изъято и приобщено к материалам уголовного дела, и по нему не проводилась экспертиза, которая бы установила вид этого наркотического средства, а также его массу.
Между тем законом не предусмотрено обязательное проведение экспертизы для установления вида и размера наркотического средства, являвшегося предметом сбыта. Факт сбыта может быть подтвержден, в частности, с помощью иных доказательств: показаний свидетелей, фото- и видеосъемки, исследования следов, в том числе возникших в результате воздействия наркотического средства на организм человека, заключений и показаний специалиста.»
Все это так. Но в данном конкретном случае набор доказательств явно недостаточен. Обвинение Б. в сбыте базируется только на показаниях приобретателя, задержанного полицией в состоянии наркотического опьянения, о приобретении им наркотика у Б., а также на результатах исследования приобретателя, в организме которого было обнаружено названное вещество. Тем и объясняется, по мнению ВС, невозможность проведения исследования наркотика, что весь он был употреблен Р.: «В этой связи отсутствие в деле заключения эксперта по результатам исследования сбытого осужденным наркотического средства не дает оснований сомневаться в допустимости и достоверности представленных суду и исследованных доказательств, совокупность которых обоснованно была признана достаточной для постановления обвинительного приговора.».
Где же здесь достаточность? Ни одного прямого доказательства нет. Каким образом обнаружение наркотиков в организме Р. может подтверждать, что продал его именно Б.?
Определение № 23-УД20-1. ВС признал необходимым включение факта добровольных и активных действий виновного, направленных на сотрудничество со следствием, отдельным смягчающим обстоятельством. Поскольку таковое не использовалось судом, ВС снизил наказание осужденному на один год. Интересно здесь то, что смягчающим обстоятельством ВС постановил считать не помощь органам в раскрытии иных преступлений, а об обстоятельствах совершения собственного преступления.
Определение № 5-УД20-115. ВС исключил из приговора осуждение в части приобретения наркотика, поскольку согласно приговору Ф. приобрел вещество «в неустановленное следствием время и в неустановленном месте». Как отметил ВС, «в соответствии со ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения». Наказание смягчено.
Определение № 19-УД20-27 . «Нарушение тайны совещания судей при постановлении приговора, выразившееся в принятии во время нахождения в совещательной комнате по уголовному делу решений по другим делам (в частности, гражданским), является существенным нарушением уголовно-процессуального закона и влечет безусловную отмену приговора. Как усматривается из протокола судебного заседания по уголовному делу в отношении И., судебное разбирательство было начато 5 февраля 2016 г. в 10 часов 00 минут. И. было предоставлено последнее слово, после чего суд удалился в совещательную комнату для постановления приговора, который был провозглашен 8 февраля 2016 г., и судебное заседание было закрыто в этот же день в 10 часов 05 минут. Осужденный в кассационной жалобе просил об отмене судебных решений, поскольку при постановлении приговора была нарушена тайна совещательной комнаты, ввиду того, что судья во время нахождения в совещательной комнате принимал решения по гражданским делам. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила приговор и последующие судебные решения, дело передала на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе со стадии судебного разбирательства, указав следующее. Процедура постановления приговора, обеспечивающая тайну совещательной комнаты, урегулирована ст. 298 УПК РФ, согласно которой выход суда из совещательной комнаты может быть связан с окончанием рабочего времени, а в течение дня ? с необходимостью отдыха. Таким образом, действующий уголовно-процессуальный закон не позволяет суду при нахождении в совещательной комнате по одному делу, вновь в нее удаляться для постановления судебного решения по другому делу.».
Определение 5-КАД20-21-К2. Важное решение по административному (КАС) делу, о недобровольной госпитализации в психиатрический стационар. Постановление суда 1 инстанции и последующие решения о стационировании отменены Верховным Судом. Как указал ВС «суду необходимо выяснить, имеется ли у гражданина тяжелое психическое расстройство, влечет ли оно последствия в виде непосредственной опасности для гражданина или для окружающих, беспомощности гражданина и (или) возможности причинения существенного вреда его здоровью вследствие ухудшения психического состояния, если гражданин будет оставлен без психиатрической помощи; является ли лечение гражданина возможным лишь в условиях медицинской организации. Обязанность доказывания обстоятельств по такому административному делу лежит на лице, обратившемся в суд с заявлением». Фабула дела такова: «К. по направлению дежурного врача-психиатра поступила в психиатрический стационар в недобровольном порядке. Заключением комиссии врачей-психиатров К. установлен диагноз: органическое заболевание головного мозга сосудистого генеза с мнестикоинтеллектуальным снижением и эпизодами психотических расстройств; показано обязательное лечение в условиях психиатрического стационара, так как оставление без психиатрической помощи нанесет существенный вред ее здоровью. На основании данного заключения заместитель главного врача психиатрического стационара обратился в суд с административным исковым заявлением о госпитализации К. в недобровольном порядке. Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судами апелляционной и кассационной инстанций, административное исковое заявление удовлетворено. При этом суд исходил из наличия у К. тяжелого психического заболевания, которое в случае оставления ее без психиатрической помощи (поскольку ее оказание возможно только в стационарных условиях) повлечет причинение существенного вреда ее здоровью». Как выяснилось, «поставленный К. диагноз не поименован в Международной классификации болезней МКБ-10 как психическое расстройство (класс V, Психические расстройства и расстройства поведения, коды F00–F99)».