1. Главная
  2. Библиотека

350 доз наркоты, пипетка и весы

  • завпунктом
2012

Сотрудник ФСКН заявил в суде, что хотел «разок попробовать». Суд ему поверил. Почему?

12 марта в Московском городском суде назначена кассация на приговор по скандальному делу оперуполномоченного службы наркоконтроля Романа Калинина («На каждого студента у ментов хватит наркоты. Одних подсадят, других посадят» и «Евсюковы подрастают»).

Дело против Калинина было возбуждено по факту нанесения увечья студенту Зайцеву при попытке вымогательства 15-ти тысяч долларов, закамуфлированному под так называемую «контрольную закупку» наркотиков у потерпевшего. Романа Калинина объявили в розыск, а во время задержания обнаружили 350 доз ЛСД, пипетку и весы, предназначенные для сбыта наркотиков. ФСБ представила следствию оперативную информацию о том, что отдельные сотрудники службы по ЮЗАО УФСКН, в которой работал Роман Калинин, занимаются сбытом крупных партий наркотиков. Также в уголовном деле есть свидетельства о масштабном наркобизнесе: от стадии производства до дилерской сети распространения по регионам России. Названы кураторы бизнеса, даны адреса сбытчиков. Следственный комитет, прокуратура и суд проигнорировали все эти факты, а опера Калинина осудили «по минимуму». Член Экспертного совета при Уполномоченном по правам человека в РФ Лев Левинсон анализирует причины необыкновенно гуманного приговора.

Обвинительно-оправдательным можно назвать приговор оперуполномоченному наркоконтроля Роману Калинину, постановленный Черемушкинским районным судом г. Москвы 30 ноября 2011 года. Суд свел к минимуму ответственность опера за причинение увечья Ивану Зайцеву и заменил обвинение в приготовлении к сбыту наркотиков в особо крупном размере на их хранение для личного употребления без цели сбыта.

По Зайцеву оперуполномоченному Калинину было предъявлено обвинение в превышении должностных полномочий, с применением насилия, повлекшем тяжкие последствия (часть 3 статьи 286 УК), что наказывается сроком от 3 до 10 лет лишения свободы. Суд переквалифицировал эти действия на причинение тяжкого вреда здоровью при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (часть 2 статьи 114 УК) и назначил за это преступление небольшой тяжести 1 год с освобождением от наказания за давностью.

Чтобы осуществить эту операцию, суд, как представляется, тенденциозно подошел к оценке доказательств и принял обвинительный уклон, но в отношении не подсудимого, а потерпевшего. Чуть ли ни большая часть приговора Калинину посвящена доказыванию вины Зайцева (дело которого рассматривается другим, Зюзинским судом). Хотя согласно статье 252 УПК судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого, Черемушкинский суд признал, что в ходе проверочной закупки Зайцев передал агенту Полетаеву наркотические средства. Следовательно, задержание Зайцева и подавление сопротивления при задержании было обосновано.

Суд мотивировал такой подход чисто арифметически. Зайцев был в гараже один, а задерживало его пять человек – три оперативника и два так называемых «представителя общественности». Защита Калинина брала числом: пять свидетелей утверждали, что пистолет был у Зайцева, а не у Калинина, и что удар в пах, причинивший тяжкий вред здоровью, Калинин не наносил. (Такая же комбинация с использованием целой толпы свидетелей была предпринята по известному делу Таисии Осиповой, где группа повторяющих одну и ту же легенду «нашистов» была противопоставлена одинокой обвиняемой; правда, в доме Осиповой находился еще один человек, но «нашисты» и милиционеры хором утверждали, что его не видели.) Суд признал, что Зайцев оказывал вооруженное сопротивление (и в этом суд берет на веру показания сослуживцев и подопечных Калинина), но – «действуя несоразмерно возникшей угрозе» – удар в пах, по приговору, опер все же нанес. Последнее нельзя было не признать, ибо версия Калинина и компании, что задержанный размозжил себе яичко при падении, не выдерживала критики. Сама же силовая нейтрализация Зайцева была сочтена правомерной.

Приговор Калинину, если он вступит в силу, станет преюдициальным, т.е. обязательным для суда, рассматривающего дело Зайцева. По статье 90 УПК обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором суда, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки.

Черемушкинский суд не должен был делать выводы о том, сбывал ли Зайцев наркотики. Для квалификации действий Калинина важно лишь то, было ли оказано сопротивление при законном задержании подозреваемого. И это один из основных доводов в пользу отмены приговора и направления дела на новое рассмотрение.

Реальные 5 лет Калинин получил за хранение наркотического средства ЛСД в особо крупном размере. С предъявленным обвинением в приготовлении к сбыту суд не согласился. Однако, наркотики хранятся, как правило, либо для личного употребления, либо для распространения. Характеризуя личность Калинина, суд сослался на показания Виноградова и Доронина, сокурсников подсудимого, утверждавших, что он никогда не употреблял наркотиков, на характеристику с места службы, где также говорилось об отсутствии у оперуполномоченного вредных привычек, наконец, на показания его жены, заявившей, что он не пьет, даже не курит и не имеет никакого отношения к наркотикам. То же говорил и сам подсудимый. Признавая факт хранения 350 марок ЛСД, Калинин объяснял это желанием один раз попробовать. Суд вполне удовлетворился таким объяснением. При этом приговор умалчивает, что у Калинина изъято 350 разовых доз, говорится только о «15 квадратиках бумаги с изображением солнышка» и общем весе.

По словам Калинина, наркотики он «получил от одного из своих агентов после оперативного мероприятия "внедрение"». На следствии же он заявлял, что не помнит, задерживал ли когда-нибудь кого-либо с этим достаточно редким наркотиком и о стоимости его не осведомлен. Суд не счел нужным разбирать эту многообещающую цепочку, указав в приговоре, что Калинин приобрел наркотики «в неустановленные время и месте, при неустановленных следствием обстоятельствах у неустановленного лица».

Не свойственный нашим судам оправдательный уклон в деле Калинина соответствует линии руководства УФСКН ЮЗАО (а возможно, и более высокого руководства) любой ценой не сдавать «своего». Как видно из материалов дела, окружное ФСКН всячески препятствовало Следственному комитету в проведении расследования. Сначала следователю А.В.Симонову не удавалось добиться, чтобы начальство наркоконтроля передало своему подчиненному повестку на допрос. Затем, когда следствие вынуждено было объявить опера в розыск, в УФСКН заявляли, что он болен и находится на лечении в неизвестном им заведении.

Дважды на запрос следователя Симонова в адрес начальника следственного отдела УФСКН Шершакова о предоставлении анкетных данных понятых и закупщиков по другим уголовным делам наркоконтроль отвечал отказом. Дошло до того, что Следственным комитетом была-таки произведена выемка журналов приема посетителей. Это был не праздный интерес. Понятые Кукушкин и Шевцов, закупщик Полетаев свидетельствовали в пользу Калинина, повторяя его версию происшедшего с Зайцевым. Следователю Симонову, подошедшему к делу добросовестно, было важно доказать, что эти «незаинтересованные» личности ходят в наркоконтроль, как на работу, т.е. являются прикормленными «профессиональными понятыми». Журналы подтвердили, что Кукушкин, Шевцов и Полетаев регулярно посещали Калинина.

На допросе опер утверждал, что регулярные услуги Кукушкина и Шевцова никак не оплачивались и не стимулировались, и что использование одних и тех же понятых не противоречит закону. Однако Верховный Суд не разделяет точку зрения капитана Калинина. Так, Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 12 февраля 2003 года был отменен приговор по уголовному делу, в том числе, потому, что «допрошенный в судебном заседании понятой Д., присутствующий при опознании, заявил, что данное следственное действие проводилось не 21 ноября 2000 года, а 22 ноября 2000 года в среду, поскольку именно по этим дням недели он оказывает помощь работникам милиции, хотя понятым должен быть человек, незаинтересованный в исходе дела».

Лже-понятые работают по большинству уголовных дел, по делам о наркотиках – почти всегда. Оперативникам и следователям удобнее работать с такими понятыми. Удобно использовать их и для фабрикации уголовных дел. Нельзя исключать, что «представители общественности» не только давали выгодные Калинину показания, но и принимали участие в избиении Зайцева (после удара Калинина он упал и не видел избивавших). По видеозаписи личного обыска Зайцева после доставления в помещение наркоконтроля видно, как понятые Кукушкин и Шевцов во время обыска стоят спиной к происходящему, смотрят в окно. Потом они распишутся, что все видели. Одного этого достаточно для признания процессуального действия незаконным, а полученных доказательств – недопустимыми.

Даже если ограничиться признанием вины Калинина в хранении наркотиков без цели сбыта (как это следует из приговора), очевиден факт участия оперуполномоченного наркоконтроля в незаконном обороте наркотиков, пусть даже в качестве «покупателя», т.е. деятельность, прямо противоположная целям и задачам службы. Обвинение в приготовлении к сбыту предъявлялось Калинину не на голом месте. В кассационной жалобе адвокат В.В.Савченко указывает на игнорирование судом рассекреченных материалов ФСБ, содержащих сведения о торговле наркотиками отдельными сотрудниками УФСКН по ЮЗАО г. Москвы. Материалы уголовного дела Калинина позволяют усомниться в белоснежной характеристике опера, да и в тех, кто ее давал. Оперуполномоченный ФСКН сожительствовал с наркозависимой Алабердеевой, являвшейся одновременно его агентом, подарил ей машину фольксваген, приобретенную за символическую сумму. Дело пестрит документами о получении Калининым в дар земельных участков, квартиры в Москве… При обыске по месту жительства были изъяты завалявшиеся бирки от ювелирных изделий на сумму 35250 и 82550 руб. Обнаруженные при задержании Калинина 100000 руб. принадлежали, конечно, его матери. Все законно.

Дело Калинина и в части хранения наркотиков впрямую касается интересов Зайцева. Поскольку все оперативные мероприятия в отношении Зайцева инициировались и проводились Калининым, доказательства, полученные в результате этих мероприятий, нельзя считать допустимыми. К ним применим юридический принцип «плодов отравленного дерева», когда все доказательства, основывающиеся на доказательстве, полученном с нарушением закона, должны быть исключены.

Судом установлено, что оперуполномоченный ФСКН в действительности являлся звеном системы незаконного оборота наркотиков, иными словами – не соответствовал своей должности, действовал вопреки интересам службы. Оперативные мероприятия, осуществленные им, должны быть признаны проведенными ненадлежащим лицом. И даже если такая постановка вопроса будет сочтена недостаточно корректной, то, во всяком случае, при высокой вероятности фальсификации уголовного дела Зайцева, обоснованные сомнения в его виновности должны, в сложившейся ситуации, толковаться в его пользу.

Приговор, вынесенный Калинину, всячески сглаживает основной вопрос о совершенном им должностном преступлении, именно как о преступлении, несовместимом со службой в наркополиции. Не стану настаивать на том, что срок наказания оперу следует увеличить. Но специального звания капитана полиции он должен быть лишен.

"Новая газета", 5 марта 2012 г. / Лев Левинсон
http://www.novayagazeta.ru/inquests/51473.html

Поделиться